Элизабет Хойт

Обольстить грешника

Пролог

Глава 1

Лондон, Англия

Май 1765 года

Не может случиться в жизни мужчины большего невезения, чем быть брошенным невестой в день свадьбы, думал Джаспер Реншо, виконт Вейл. Но быть брошенным в день свадьбы и к тому же страдать от тяжелого похмелья после пьянки накануне вечером… Это можно назвать рекордом по невезению.

— Мне так ж-ж-жаль! — рыдала мисс Мэри Темплтон, эта самая невеста, таким душераздирающим голосом, что можно было подумать: с человека снимали скальп. — Я никогда не хотела обманывать вас!

— Тише, — сказал Джаспер. — Я тоже так думаю.

Ему страшно хотелось обхватить руками разрывавшуюся от боли голову, но это был явно самый драматический момент в жизни мисс Темплтон, и он чувствовал, что его жест не будет соответствовать важности происходящего.

Хорошо еще, что ему удалось сесть. В церковной ризнице, куда они вошли, был только один стул с прямой спинкой, которым он совсем не по-джентльменски завладел. Мисс Темплтон, казалось, не возражала.

— О Бог мой! — воскликнула она, обращаясь, видимо, к нему, хотя там, где они находились, она могла бы взывать к самому Всевышнему, а не к нему. — Я ничего не могла с собой поделать, честно, не могла. Слабость, имя тебе женщина! Слишком трудно сердцу устоять перед ураганом страсти!

«Ураган страсти?» — подумал Джаспер, но вслух пробормотал:

— Без сомнения.

Он жалел, что утром не успел пропустить стаканчик-другой вина. Это могло бы прояснить его мысли и помочь ему понять, что именно пытается сказать его невеста, — кроме того факта, что она больше не желала становиться четвертой виконтессой Вейл. А он, несчастный тупой осел, шатаясь, встал с постели этим утром, не ожидая ничего худшего, чем скучная брачная церемония и следующий за ней длинный свадебный завтрак. Но у дверей церкви его встретили мистер и миссис Темплтон, первый был мрачен, а другая — подозрительно взволнованна. Кроме них там была его миленькая невеста с мокрым от слез личиком, и он, где-то в глубине своей черной и мрачной души, понял, что сегодня ему не попробовать свадебного пирога.

Он подавил вздох и посмотрел на свою бывшую невесту. Мэри Темплтон была хорошенькой. Темные блестящие волосы, ярко-синие глаза. Свежий цвет лица и приятно округленные груди. Он не возражал бы и против более пышной груди, уныло подумал Джаспер, глядя, как она расхаживает перед ним.

— О, Джулиус! — воскликнула мисс Темплтон, протягивая свои хорошенькие пухлые ручки. Какой неудобной была эта маленькая ризница: драма мисс Темплтон требовала больше места. — Если бы только я не так любила тебя!

Джаспер заморгал и подался вперед: должно быть, он что-то пропустил, потому что совершенно не помнил этого Джулиуса.

— А, Джулиус… — пробормотал он.

Она повернулась и широко раскрыла свои серо-голубые глаза. Они действительно были великолепны.

— Джулиус Фернвуд. Викарий из городка, того, что рядом с имением папы.

«Значит, меня бросили ради какого-то викария?» — понял Вейл.

— О, если бы вы видели его добрые карие глаза, его светлые волосы и степенные манеры, думаю, вы бы чувствовали то же, что и я.

Джаспер поднял брови. Невероятно.

— Я люблю его, милорд! Я люблю его всем моим бесхитростным сердцем.

И неожиданно — он даже испугался — она упала перед ним на колени, подняв к нему хорошенькую заплаканную мордашку и сжимая на пышной груди мягкие белые ручки.

— Пожалуйста! Пожалуйста, умоляю вас, освободите меня от этих жестоких уз! Верните мне мои крылья, чтобы я могла улететь к моей истинной любви, любви, которую я буду носить в своем сердце, даже если меня принудят выйти за вас замуж, бросят в ваши объятия, заставят переносить вашу животную похоть, заставят…

— Да-да, — поспешил перебить ее Джаспер, чтобы она не успела изобразить его совсем уж отвратительным в своей похоти животным. — Я вижу, что не могу сравниться с праведником, этим светловолосым викарием. Я покидаю поле матримониального сражения. Пожалуйста, отправляйтесь к своей истинной любви. Мои поздравления, и все прочее.

— О, благодарю вас, милорд! — Мэри схватила его руки и замусолила их поцелуями, — Я вечно буду вам благодарна, навеки останусь у вас в долгу. Даже если…

— Да-да. Если когда-нибудь мне потребуется светловолосый викарий или жена викария, и так далее, и тому подобное, я буду об этом помнить. — С неожиданным вдохновением Джаспер запустил руку в карман и вынул горсть монет достоинством в полкроны. Их предполагалось после венчания разбросать в толпе, собравшейся у церкви. — Вот, возьмите, вам на свадьбу. Желаю вам большого счастья с… мистером Фернвудом.

Он высыпал монеты ей в ладони.

— О! — Глаза мисс Темплтон раскрылись еще шире. — О, благодарю вас!

В последний раз, приложившись мокрыми губами к его руке, она выбежала из ризницы. Возможно, она подумала, что дар стоимостью в несколько фунтов был сделан под влиянием минуты, и если она здесь задержится, то он может пожалеть о своей щедрости.

Джаспер вздохнул, достал большой льняной носовой платок и вытер руки. Ризница была совсем маленькой, со стенами из того же старинного серого камня, что и вся церковь, в которой он собирался венчаться. Вдоль стен тянулись потемневшие полки, заставленные всякими церковными предметами: старинными подсвечниками, бумагами, Библиями и оловянными блюдами. В высоком маленьком оконце с ромбовидными рамами виднелось синее небо с единственным пушистым белым облачком, не спеша проплывающим по нему. Теперь в этой уединенной ризнице можно было побыть одному. Джаспер положил платок в карман жилета, заметив, что одна из пуговиц едва держится, — не забыть бы, сказать об этом Пинчу. Джаспер положил локти на стол, что стоял рядом с его стулом, обхватил руками голову и закрыл глаза.

Пинч, его слуга, научился чудесным образом снимать головную боль после ночных чрезмерных возлияний. Скоро он поедет домой и, выпив этот напиток, возможно, завалится спать. Проклятие, но голова у него так болела, что он еще не был готов выйти из церкви. У ризницы послышались голоса, отдававшиеся эхом в каменном сером куполе церкви. Судя по звукам, мисс Темплтон встретила некоторое сопротивление ее романтическим планам со стороны своих родителей. Улыбка мелькнула в уголках губ Джаспера. Вероятно, ее отец был не так сильно увлечен светлыми волосами, как она. В любом случае он охотнее встретился бы с французами, чем с ее семьей и гостями, ожидавшими снаружи.

Джаспер вздохнул и вытянул свои длинные ноги. Пропали труды целых шести месяцев. Именно столько заняло его ухаживание за мисс Темплтон. Месяц — на то, чтобы найти подходящую девицу: из хорошей семьи, не слишком молодую, не слишком старую и достаточно симпатичную, чтобы с ней спать. Три месяца длилось старательное ухаживание: флирт на балах и в салонах, катание в его карете, покупки сладостей, цветов и разных безделушек. Затем задавался вопрос, был получен удовлетворительный ответ и невинный поцелуй в девственную щечку. А потом оставалось лишь сделать оглашение, многочисленные покупки и всяческие приготовления к предстоящему счастливому браку.